Tulkaa, tüttäred, tulõllõ

(При ночных огнях)

Анна Кивисоо и хор (архивная запись)

Kati Soon и хор

Скачать .mp3 файл

На водском языке

Tulkaa, tüttäred, tulõllõ,
vanad naizõd, valkõallõ!
Tuli on tehtü tüttärille,
laikka lahsailõ lavottu.
Tuli on tehtü tuulõõ pääle,
laikka õtsallõ lavottu.
Tüttäred, sõzeüeni,
sõbrani, emäni lahzõd,
la-ka kukun kuu valulla,
la-ka vilisän vilulla,
kajahtutan kassõ’õlla!
Se kuulub kumu kotoosõ,
ääli äühtšäb ennelleni.
Tšülä tääb kurjõd kukkuvahsi,
lidnaa linnud laulavahsi.
Tunnõb enne äälessäni,
kumõassa kurkussani.
Enne vasso vassaõlõb:
“Eväd ned kuku tšülää kurgõd,
eväd laula lidnaa linnud!
se kukub kuvattusõni,
ilotsõb imetettüni.”

На русском языке

Приходите, девушки, к костру,
старые женщины к огню!
Костёр сделан для девушек,
пламя сложено для детей.
Огонь сделан по ветру,
пламя в конце деревни сложено.
Девушки, мои сестрёнки,
мои подружки, дети моей матери,
я покукую при свете луны,
посвищу в тени,
эхом отзовусь в росе!
Этот звон донесётся до дома,
голос дойдёт до матери.
Деревня знает, что журавли курлычут,
городские птицы поют.
Мать узнает (меня) по голосу,
по моему звонкому горлу.
Мать ответит:
«Это не деревенские журавли курлычут,
не поют городские птицы!
Это курлычет та, кого я родила,
радуется мною вскормленная».

Девушки призывают друг друга и жителей деревни развести костёр на краю деревни. Затем перед нами открывается поэтическая картина, в которой красивое пение девушки принимается за пение птиц, и лишь мать узнаёт, что поют не птицы, а её родная дочь. У костра, во время прогулок по деревне и качания на качелях песни звучали довольно долго. В них переплетались различные лирические мотивы.

В Ингерманландии ритуальные костры разводились во время нескольких летних праздников. По сообщению известной исполнительницы народных песен XIX века Анны Ивановны, приглашение на костёр исполнялось во время Троицы.

Будучи переходящим праздником, Троица приходилась на май–июнь. В троичную субботу ходили на кладбище поминать умерших. Для ритуальных поминок на кладбище готовили пирожки и другие блюда. Двор начисто подметали, приносили из леса берёзку. Девушки собирали в лесу травы, с помощью которых можно было покрасить яйца в жёлтый цвет. Обычно яйца красили в жёлтый цвет, но есть данные также о красных яйцах. Крашеные яйца девушки давали парням за то, что те после Троицы разбирали качели. Качались только до Троицы. Яйца также раздавали пастухам. Вечером разводили костры.

В некоторых деревнях с Юрьева дня до Троицы по субботним или воскресным вечерам ходили на «дозорные костры». Всю ночь пели и плясали вокруг огня. Девушки три раза ударяли плетью по костру и произносили заклинание: «Рыжики – в огонь, лён – в поле!» Затем плеть бросали в огонь. Мотивы заклинаний встречаются и в песнях-приглашениях на костёр: кто не придёт на ночной костёр, у того лён сгниёт, а сын станет жалким углежогом.

T Anna Ivanovna, Peen-Rudja (August Ahlqvist 1854–1855, SKVR IV3 4652).

M Anna Kivisoo, Ropsu, ja koor (Lauri ja Aili Laiho-Simonsuuri 1937, ERA, Pl 114 A1).

A Anna Kivisoo ja koor (Lauri ja Aili Laiho-Simonsuuri 1937, ERA, Pl 114 A1).